Джером никогда не отличался законопослушностью. Жил как живется. Крутился, как получается. Как и все индейцы. Это когда-то, во времена великих географических открытий они являлись хозяевами этой земли, но с тех пор многое поменялось. Спасибо и на том, что разрешили выходить из резерваций и дали равные права. Вот только у белокожих европейцев было все, а у них только лачуги и трущобы. Никто не хотел нанимать на работу краснокожего. Низший сорт. Ниже даже черных. У тех хоть какие-то шансы на приличную жизнь были.
Естественно, Джером, как и его братья, пошел по кривой дорожке. Никто и не спрашивал, в общем-то. Разбой, мелкие кражи, наркотики, подпольные бои. Они вписывались во все, что может принести лишний доллар. В резервации, в которой они родились, у них осталась мать. Отец спился и умер еще до того, как они оба закончили школу. Был жив дед. Местный шаман, к которому до сих пор приходили за советом люди. Он пытался вложить в головы внуков правильное воспитание. Но о каком правильном воспитании могла идти речь, если жрать нечего, а последние ботинки отец обменял на бутылку текилы?
Старший брат Джейсон стал для Джерома всем. И лучшим другом, и где-то отцом, и примером. И плевать, что разница в возрасте была каких-то пару лет. Старший брат - пример для подражания. Тот, кто знает, как надо жить. А потом и главарь их небольшой банды.
Добиться какого-либо уважения среди крупных хищников Бостона у них не получалось. Но зачем? Крупные рыбы пусть ворочают своими миллионами, им хватит и пары тысяч, чтобы развлечься, прикупить шмоток поприличнее, вкусно пожрать и, быть может, если что и останется, отправить матери. Чисто из чувства сыновьего долга.
Кто же знал, что рано или поздно их райская жизнь закончится. Джейсона поймали копы. Сначала мелкая кража, потом за ней потянулись наркотики, грабежи, и вот, срок в двадцать лет. Джерома брат не сдал. Держался. Но охоту объявили и на него. За годы на улицах они научились выживать и прятаться. Больше не существовало разгульной жизни. Да и ночевать в официальных ночлежках не получалось. Благо, на окраинах Бостона хватало трущоб и заброшенных домов, в которых можно было провести ночь.
Питаться удавалось в бесплатных столовых. Джером присмотрел одну. В нее никогда не совались копы, и никто не спрашивал, кто ты такой и откуда. А еще давали дополнительный паек и даже сочный бургер, если ты принесешь какую-никакую информацию.
Так он и жил, лелея мечту отомстить за брата. Но это была не просто мечта. Это был самый настоящий план. Улица слухами полнится. Ему удалось узнать имя копа, который его засадил. Номер участка. Даже дом. Казалось бы, подлови момент, подкрадись и воткни перо под ребро. Но Джерому этого было мало. Смерть - недостаточное наказание. Коп должен сесть. Сесть надолго. И хорошо, если навсегда.
План он выстраивал долго. Еще дольше искал исполнителя. Это заняло даже не недели, а месяцы. Мало кто согласится идейно за тебя умереть. Даже бомжи тянулись к жизни. Но шанс представился. За время своих скитаний, он успел накопить три тысячи долларов. Где-то мелкая работенка подвернется, где-то получится кошелек украсть. На улице - деньги немалые.
Джером смог найти отца семейства, отчаявшегося наркомана, который мечтал завязать со своей привычкой, но никак не мог. Они сдружились. Сдружились настолько, что в один прекрасный день, юный индеец рискнул предложить ему такую своеобразную помощь. Три тысячи долларов достанутся его семье, если он согласится умереть, подставив тем самым копа. Полторы до убийства и еще полторы после.
Старый наркоман не соврал. Джером подгадал момент, когда чертов Хьюго Палмер будет идти темными переулками домой, а дальше все прошло весьма быстро и технично. На копа выскочил его сообщник, не дав опомниться, вытащил из кобуры табельный пистолет и разрядил себе в голову. Все действо заняло несколько секунд. Камер вокруг не наблюдалось, Джером специально проверил. На самоубийце были плотные кожаные перчатки, не оставляющие следов, а уже через несколько минут на улице орали сирены, подъезжающих автомобилей полицейских. Хватило и одного звонка в 911.
Теперь осталось только передать оставшиеся деньги семье и следить за газетами. Деньги он передавал так, чтобы его не увидели. Просто кинул сверток с деньгами, так же, как и первый, в раздолбанный почтовый ящик, стоящий у их полуразвалившегося домика. Заберут.
Теперь оставалось надеяться, что дело станет громким. Даже по меркам их немаленького города. Пусть месть свершится.

С возвращением домой все пошло своим чередом. Нет, с Челси все было не на сто процентов хорошо. По первости, он даже подумывал вернуться в деревеньку на Мадагаскар. Там спокойно, тихо, размерено, никаких сотрясений. Отличное место, чтобы они смогли отдохнуть и прийти в себя. В конце концов, даже если тайфун разрушил их маленький домик, то отстроить новый не составило бы труда. Но сначала то одно, то другое, все как-то закрутилось, да и Челси перестала вскакивать с кровати по ночам от жутких кошмаров.
Забота о Лео явно шла ей на пользу. Елена рядом, всегда поможет, подскажет, присмотрит. Самая лучшая бабушка. Уж точно лучше той, кому Челси прострелила башку.
Коп тоже не объявлялся, и Ли, сказать по правде, этому был рад. Конечно, он не любил быть должным, но после выволочки, которую устроила ему Челси, тот даже не заикнулся о деньгах. А зря. Ли всегда выполнял свои обязанности. И драка, да и произошедшее в пустыне, точно не повлияло бы на чек, который Хьюго бы получил.
Единственное что, Ли отказался от идеи прикармливать именно его. Слишком своенравный. Сломать такого можно только силой. Подкупить не получится. Но и силой этого делать он не планировал. Ну посидит он месяцок в подвале, попытают его, а толку? Как только подвернется шанс, как только промелькнет в голове, что он может спастись, и пиши пропало. Нет. Лучше он присмотрит для таких дел другого копа, а за этим будет приглядывать. Совсем немного. Так, чтобы в самый нужный момент соломки подложить. Кто его знает, вдруг действительно заявится с обыском.
Но в один весьма интересный вечер, Ли обнаружил кое-что интересное. Ролик в интернете. Тот самый коп, стоящий над мертвым телом какого-то бедолаги. Постоял какое-то время, а потом рванул подальше от завывающих и приближающихся сирен.
Звонок Хьюго чуть позже его не удивил. Конечно же, парень решил стрясти должок. Услугами.
Тащить на встречу Челси Ли не рискнул. Тем более, что всеми внешними делами всегда занимался он сам. Единолично. К чему лишний раз напоминать ей об инциденте в пустыне? Нет, Ли просто сел за руль и поехал к назначенному времени на встречу.
- И тебе, здравствуй.
Ли терпеть не мог неуважения. И, в обычной ситуации, уже давно бы развернулся и уехал. Но тут ситуация все-таки иная. Он должен. А долги он привык отдавать. Поэтому придется еще разок взять себя в руки, потерпеть эту ублюдскую морду, а потом уже распрощаться с ним навсегда. Нет, можно было бы и грохнуть, от греха подальше. Но потом замаешься заметать следы. Все-таки не обычный смертный, а Ли уже не просто наемник, чтобы не задумываться о последствиях.
- Вот этот преступник скрылся? - Ли достал из кармана телефон и протянул Хьюго, играющий ролик. Тот самый ролик, который совсем недавно с таким любопытством рассматривал - Давай так. За мной должок, я не спорю. И я помогу. Но выкладывай все, как есть. И не увиливай. Будешь сопли жевать, так и информацию получишь такую же.
Ли осмотрел копа с ног до головы. Скорее всего, этот ролик уже попал в участок. И теперь ищут не просто какого-то там преступника, а вполне себе определенного. Хотя и без ролика понятно, кого искать. Табельное ведь так и осталось лежать рядом с трупом. Парень просто везунчик, что до сих пор его не загребли.
- Во-первых, настоятельно рекомендую тебе не светится. Залечь на дно. Поедешь в одну из моих квартир. Не спорь, мать твою. Я твою жопу прикрываю. Если заявишься домой, то уже завтра поедешь до суда в оранжевом костюмчике и мягких тапочках зону топтать. Тебе рассказать, что делают с копами на зоне? Хорошо, если до суда протянешь.
Ли был уверен, что его еще не один раз кунут в чан с говном, но он потерпит. В конце концов, выплаченный долг того стоит.
- Я попытаюсь узнать то, что тебе надо, но на это нужно время. Я не заказываю информацию, как ты думаешь. Бродяги сами ее сливают, а я потом пользуюсь, если мне это выгодно. Постараюсь узнать и про вот этого вот хмыря.
Интересно, кому коп так насолил, что его решили настолько изощренно наказать. В конце концов, подкупить кого-то и подвести под самоубийство... Такое стоит немало, либо человек находится действительно в безвыходной ситуации. Возможно, раньше он и посещал его столовую. Нужно будет попросить рабочих порасспрашивать бродяг дополнительно.
- А ты, пока я ищу, посидишь тихонько, не высовываясь. Еду тебе привезут. С голода не помрешь. Все понял? А теперь выкладывай, как дело было. Полагаю, что самое интересное оператор пропустил.

Мда, история на пять баллов. С другой стороны, Ли знал Хьюго уже достаточно, чтобы понимать, что он собой представляет. И совсем неудивительно, что ему сейчас вот так стараются поднасрать. Как его свои же "случайно" в какой-нибудь перестрелке не пристрелили? Еще и домашними животными обзавелся. Кто там у него? Ядовитые зеленые змеи, бросающиеся на каждого, кто посягнет на святая святых?
Но вслух, конечно, Ли этого не сказал. В конце концов, так или иначе, коп ему помог. Помог им с Челси. Жизнью рисковал. Намудил, конечно, но, с кем не бывает? А вот сам Ли теперь ему должен. Проще было бы выписать чек за услуги, но раз плата такая, то так тому и быть.
- У тебя еще и домашние животные есть? Я отправлю кого-нибудь за ними, чтобы с голоду не сдохли. Не думаю, что хорошей идеей будет сейчас кого-нибудь просить за ними присмотреть.

***

Ли честно дождался, когда приедет вызванная им машина, которая увезла копа в место, где вряд ли кто-нибудь будет его искать. По крайней мере, в ближайшее время. А сам отправился домой. Лучше обсудить сложившуюся ситуацию с Челси. У нее точно в Бостоне связи получше, чем у него. Может, сможет подсказать кого-нибудь, кто сможет помочь в поисках.
Домой он вернулся за полночь. Вошел тихонько, стараясь не шуметь, дошел до бара, плеснул себе немного виски и углубился в изучение видео. Мало ли, вдруг он что пропустил? Вдруг что-нибудь сможет натолкнуть его на мысль? Место недалеко от одного из его кафе. Не тех бомжатских столовок, а нормального кафе, которое в последнее время даже некоторую популярность приобрело. Доходы от легального бизнеса росли. Сами кафе развивались. Может, стоит проверить камеры, установленные там? Вдруг получится увидеть копа и его подставщика?
Парень явно хорошенько озаботился вопросом. Подбить кого-нибудь на самоубийство... Дело-то не из самых простых. Ли за такое даже браться бы не стал. Придумал бы способ попроще. А тут... Еще и кадры на видео подобраны идеально. Труп, рядом пушка валяется, и сверху всей этой молчаливой мезансцены - Хьюго с вечно озверевшей мордой.
Он ведь, теоретически, мог попробовать выставить все, как самооборону. Нападать на детектива при исполнении чревато. Можно и пулю в лоб схлопотать. Но, видимо, не все так просто.
Ли по кругу просматривал и просматривал видео. Но, похоже, парниша занимался тем же самым прежде чем выгрузить его в сеть. Никаких зацепок. В конечном итоге, Ли не выдержал и отложил телефон в сторону. От этих изысканий только голова начала болеть. Все завтра.
В холодильнике нашелся ужин, но Ли к нему не притронулся. Ограничился только сендвичем. Есть совершенно не хотелось. Ему не давал покоя случай. Не то чтобы он считал, что держит город, но о подобных случаях обычно всегда был в курсе. Особенно, если это касалось чего-нибудь громкого типа подставы копа.
Лучше посоветоваться с Челси. Одна голова хорошо, а две лучше.
Жена нашлась в спальне, уже готовилась ко сну. После возвращения из Ирака Ли старался ее лишний раз не беспокоить. Давал отдохнуть, прийти в себя, снова почувствовать себя в безопасности, влиться в ритм. Но сейчас дело важное.
- Помнишь копа, который помог мне тебя вытащить, - он подошел к Челс и ласково поцеловал ее в щеку, как в знак приветствия. - Парень-то попал по-крупному. Придется помочь. Я ему все-таки должен.
Ли протянул жене телефон с запущенным видео.
- Мне бы очень не помешал твой совет.
Нет, конечно, он не планировал сейчас бежать куда-либо, даже если Челси на свежую голову придет какая-нибудь гениальная идея. Но дождаться утра он не мог. Тем более, что все равно придется объяснять и рассказывать, куда он таскался на ночь глядя.
- Пока он поживет на одной из наших квартир. Вряд ли кто-нибудь будет его там искать. Разве что он протупит и сам вылезет на улицу под объективы камер, - Ли развязал галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки. - К тому же, меня очень напрягает, что мы не в курсе таких дел. Завтра это точно появится в газетах. Уж кто-кто, а журналюги в такое дело вцепятся. Робокоп крушит беззащитных жителей Бостона. Надо найти того, кто это сделал, иначе потом могут возникнуть вопросы уже в нашей тусовке. Как мы такое пропустили.
Ли знал большую часть банд, которые орудовали в Бостоне. Не то, чтобы плотно общался, но некие договоренности были. Оставались только единицы. Одиночки без тормозов. Но такие либо заканчивались слишком быстро, либо рано или поздно, прибивались к бандам.
- Есть какие-нибудь идеи?

- Не люблю быть должным, - проворчал Ли на все предложения жены плюнуть на чертового копа и жить себе спокойно, как жили.
Он ведь и правда терпеть не мог быть должным кому-то. Тем более, если этот кто-то имеет на тебя некий компромат. Как такового компромата, конечно, у Палмера на них не было, но хватало зацепок, которые можно ухватить и отправиться копать. Кто знает, чем это может закончится? Быть может, лет через десять, когда уже на тот момент бывший полицейский, когда выйдет из тюрьмы, захочет отомстить и уже Ли будет вот так нелепо смотреть на труп у своих ног.
Нет, уж лучше сделать все необходимое, расплатиться с долгами и жить себе спокойно дальше. Может, даже познакомить Челси и Лео с родителями. Он давно подумывал об этом, но пока не решался не то, чтобы наведаться, даже жене это предложить. А ведь он теперь крупный бизнесмен. Его имя регулярно мелькает в газетах. И нет, не на страницах бандитских хроник. Родители не могли не видеть, что их бестолковый сын, наконец, добился чего-то. К тому же, не только бабки лопатой гребет, но и делает что-то для общества.
Но все это потом. Когда тебя в кровать тащит твоя любимая жена, то зачем думать о сложностях? Для этого еще будет время. Завтра, послезавтра, через неделю, а может и через годы. Сейчас есть только халатик уютно пристроившийся своими махровыми лохмушками рядом с его рубашкой, и Челси под одеялом.
Далеко не всегда удавалось оставаться на ночь дома. Зачастую приходилось ехать куда-нибудь, решать что-нибудь, а возвращаться уже с восходом. Прийти, скинуть с себя шмотки вместе с усталостью и забраться под теплый бок. Обычно, Челси даже не просыпалась, просто поворачивалась в его сторону и утыкалась лбом в плечо. И каждый раз Ли чувствовал стыд за то, что в очередной раз оставил ее наедине с собственными кошмарами. Поэтому сейчас, когда она все-таки вернулся, стоит посвятить весь вечер и ночь исключительно ей. В конце концов, она еще не полностью оправилась.
- Но ты права, подумаем об этом завтра. Нахер этого Палмера. Не сдохнет сегодня и ладненько. Лучше расскажи, что вы с Еленой придумали на день рождения Лео. До него всего ничего осталось.
Ли встал с кровати, с хрустом потянулся и скинул с себя обувь, абсолютно игнорируя бардак, который они уже с Челси развели. Он присел на край кровати возле ее ног и принялся массировать жене ступни, все сильнее забираясь руками под одеяло. Пальцы ступни, щиколотки, немного икры, потом снова вернуться к ступням. Доктор же говорил, что Челси нужно обеспечить максимальный комфорт, чтобы она снова почувствовала себя дома и в безопасности. Так почему бы не заняться этими самыми приятными процедурами. Расслабляющий массаж одно из них.
- Он, конечно, ничерта не запомнит. Но надо приучать его к праздникам. Не только же в постоянном стрессе жить.
Ли откинул с ног Челси одеяло и дотянулся до массажного масла. После снова придется идти в душ, но этим уже можно заняться вдвоем.
Вылить немного на ладони, растереть и снова вернуться к ногам. Ступни, щиколотки, икры бедра. Медленно, неторопливо, не сдавливая сильно, а нежно, почти ласково, чтобы было приятно. В конце концов, он же удовольствие доставляет, а не спортсмену разбивает все камни, которые образовались после его профессиональной деятельности.
Чуть приподнять ногу, чтобы дотянуться до выступающей на щиколотке косточки, легонько прикусить, довольно урча, и снова продолжить массаж, агентируясь на этот раз на бедрах. Профессиональным массажистом Ли, конечно же, не был, но разве много надо, чтобы сделать своей девушке приятное?
- Ну ка, повернись, - он откинул с Челси одеяло, чтобы оно лишний раз не мешало. - Доктор мне все мозги проел, что ты у меня позабыта-позаброшена, никто о тебе не заботится, а я самый худший на свете муж. Буду исправляться.
Снова провести ладонями по бедрам, подняться к ягодицам, довольно улыбнуться, когда они напряглись под ладонями, взять еще бутылочку с маслом и налить немного на поясницу. Лучше бы его, конечно, хоть немного погреть, но так приятно смотреть, как Челси совсем слегка вздрагивает от дорожек, расползающихся от маленькой лужицы в ложбинке. И вдвойне приятнее ловить эти дорожки горячими ладонями, чтобы расслабляющими движениями распределить масло по мягкой коже.
- Ты же не против?

Челси явно понесло куда-то не туда. В планы Ли никак не входило ее расстраивать. Коп с его дурацкими проблемами вообще позабылся. Ну сидит он как сыч в пустой квартире со своей животиной, пусть сидит. А вот загруженная Челс должна расслабиться и уж точно перестать думать о том, что где-то у нее что-то не получилось или получилось не так.
- Он должен позвонить только на следующей неделе. У тебя есть время взять себя в руки.
Он поясницы проскользить ладонями к плечам. Мягко размять. Таскать все сильнее и сильнее подрастающего Лео работа не из легких. Не то чтобы Ли полностью одобрял поведение Челс, но пока спускал все на тормозах. Придет в себя, успокоится и перестанет быть мамой-наседкой. Тем более, что и Елена, которая ей активно помогает, дает малышу больше свободы и не стремится нестись в неотложку из-за разбитой коленки.
- Ты справишься, малышка, - Ли наклонился и легонько поцеловал выступающую косточку на шее.
Его задача сейчас заставить Челси забыться. Отойти от проблем, подумать о чем-нибудь хорошем. Можно, конечно, сообразить сейчас джакузи на свежем воздухе, с ароматными пузырьками и бутылкой шампанского, но Ли всерьез опасался, что пока он разводит весь этот романтик, жена просто уютно уснет в окружении мягких подушек.
Мягко, но настойчиво промять каждую мышцу вдоль позвоночника. Никакой лишней боли. Все предельно осторожно. Он уже перестал переживать на тему многочисленных мелких шрамов, к которым после Ирака прибавилось еще несколько новых, свежих, ярко-белых, выделяющихся на загорелой коже. Именно их он и поцеловал. Один за другим. Вниз по спине. От плеч и до бедер.
- И вообще, прекращай думать о плохом, - легонько прикусить ягодицу, как в знак наказания за нехорошие мысли. Доктор запретил, а она все равно себя накручивает. Это непорядок. Тем более, что сейчас есть более интересные дела, которыми можно заняться. - А то увезу на Мадагаскар нервы лечить и никакого тебе интернета.
Этот вариант Ли все еще рассматривал, но предпочел оставить на самый последний случай. Если вообще ничего не будет помогать. Но Челси справлялась. Кошмаров все меньше. Открытости все больше. Вот уже даже не дергается от каждого прикосновения. Лежит, расслабляется под поглаживаниями и поцелуями.
Ли, откровенно говоря, боялся спрашивать, что чертовы боевики делали с ней, и очень надеялся, что та бойня была последствием сопротивления вот таким вот действиям. Она его женщина. И больше ни одна тварь не смеет к ней прикасаться. Пусть ее мать-шлюха и удовлетворяла местного султанишку, Челси никогда не должна была стать одной из наложниц.
- А Лео вместо торта на день рождения получит рисовую лепешку с бананом. Хотя он, наверное, разницы даже не почувствует.
Ли угрожал, но в его голосе все равно играли смешинки.
- Повернись.
Ли бы предложил Челс использовать галстук не по назначению, благо изголовье кровати позволяло, но сейчас не рисковал. Неизвестно какой триггер может сработать у нее в голове, а в его планы не входило испортить всю романтику, которую он с таким трудом пытался развести.
Он бы и подумать не мог, что сможет остепениться. Выбрать одну единственную женщину, за которой готов в ад прыгнуть, которая не надоедала, которая заводила его с каждый разом все сильнее, и с которой он готов забить на свои желания и обращаться, как с хрустальной. Тем более, что сейчас она и была хрустальной. Тронешь не так - разобьется. Будешь обращаться правильно - мелодично зазвенит.
А руки тем временем мягко скользили по груди, животу и бедрам, заставляя расслабиться, настроиться на нужный лад. Ли удобно устроился между ее ног, наслаждаясь этим зрелищем, не торопился, давал Челси самой почувствовать желание. В конце концов, оставляя ей возможность его остановить, хотя этого, откровенно говоря, совершенно не хотелось. Но и настаивать сейчас он не мог.
- Если Елена увидит тебя без одежды, она оторвет мне голову за то, что я тебя голодом морю.
Последствия Ирака все еще сказывались. Когда приходится питаться песком и скорпионами массу не наберешь. Челси сейчас казалась такой хрупкой, почти невесомой. Вон и ребра выступают больше обычного. Скулы четко очерчены. Подбородок острый. Зато губы такие яркие, такие манящие. Удержаться невозможно. Хочется рвануть вперед и впиться в них жадным поцелуем. Чтобы показать, насколько он скучал и волновался. И сейчас Ли решил себя в этом желании не ограничивать. Она должна знать.

Наверное, это был чуть ли не первый их поцелуй после возвращения из Ирака. Все больше ограничивались чем-то обыденным. Коротко клюнуть в щеку, например. А чтобы вот так, полностью раскрывая свое желание, свои чувства - такого не было уже давно. Ли боялся напугать, лишний раз задеть за живое. Слишком остры еще были воспоминания. Даже когда Челси говорила, что все хорошо - Ли не верил. Не может быть все хорошо, когда каждую ночь вскакиваешь чуть ли не в истерике, путаясь в одеялах. Поэтому он решил не торопиться. Да и врач не рекомендовал. Прописал нежность, заботу и комфорт, а не пылкую страсть, которая была в их первую ночь на стойке бара.
Но так хотелось. Так хотелось, черт возьми, снова поймать Челси в самом неожиданном месте, зажать у стенки, не давая даже шанса на сопротивление, и снова довести ее до криков и громких стонов. И плевать, что потом будет думать и говорить Елена.
Время для этого придет. Чуть позже, обязательно придет, а пока пусть все будет максимально мягко, чувственно и жарко. Как этот сладкий желанный поцелуй. Как ее совсем худые после пустыни, но такие же горячие, как раскаленный песок, пальцы на его ширинке. И всего-то стоит податься бедрами чуть вперед, чтобы легкое прикосновение стало полноценным. И даже ткань брюк не преграда мелким острым импульсам раскатиться дорожками по животу, пояснице, паху, пробежаться где-то в груди и, добравшись до горла, вырваться довольным урчанием.
Главное, не увлечься. Не перейти на грубость. Даже немного. Пусть сейчас все будет не как в хардкор порно, а как в красивой эротике.
Не разрывая поцелуя, Ли одной рукой расстегнул ремень, пуговицу и молнию на брюках. Все хотелось делать, не разрывая поцелуй. Чтобы чувствовать ее вздохи, ее стоны, ловить их своими губами и ощущать все на собственной шкуре. Такой своеобразный уровень эмпатии, который может быть только с любимым человеком. Эффект двух зеркал, стоящих напротив.
Обнаженная, разнеженная. Ее хочется ласкать, водить ладонями по горячей коже, увлекать за собой в легкие покачивания, вжимаясь в нее начавшим возбуждаться членом.
Еще пара ловких движений и окончательно выпутаться из остатков одежды. Больше ничто не служит преградой, даже такой минимальной, как тонкая летняя ткань.
Тереться друг об друга и продолжать целовать, давая втянуть воздух только за один короткий вдох. Уже можно было не волноваться о презервативах. Современная фармакология все придумала за них. А Ли даже в голову не могло прийти загулять налево. Челси устраивала его в абсолютно всех возможных смыслах.
Даже сейчас, когда пережитый ужас еще не отступил. Она все равно оставалась его девочкой, его женой, он хотел только ее. Только от ее запаха так рвало башню. Возбужденная, желанная, влажная. Идеальная.
Ли не стал слишком долго затягивать. Он и так терпел достаточно. Еще одно жаркое покачивание, легкая помощь рукой и он проник в нее, еле сдерживая рвущийся стон. Черт возьми, он столько терпел, что сейчас эта награда ощущалась действительно в полной мере. Невозможно узкая, но жаждущая этого проникновения. И если со стоном удержаться получилось, то вот с хриплым выдохом никак.
Начать медленно, дать Челси самой вспомнить, как это - быть с мужем. Постепенно. Никакой животной страсти. Только любовь, забота, ласка и комфорт. Самому хочется сорваться, но страшно, что это может повредить, испортить все. Испортить момент.
А воздуха в легких становится все меньше. Как будто начинаешь тонуть и пытаешься урвать последние кубические сантиметры, пока вода не накроет тебя с головой. И ты не знаешь, когда это произойдет. Через минуту или может быть несколько секунд.
Оторваться, чтобы заглянуть в глаза. В них не должно быть страха. Иначе к чему это все сейчас? В конце концов, быть может, это его - Ли - вариант терапии?
Но волны удовольствия все сильнее захлестывают, и хочешь-не хочешь, а все равно будешь ускоряться. Быстрее. Еще быстрее. Главное не забывать о контроле. Нельзя вдалбливаться в нее, как в последний раз. У них еще будет миллион ночей вместе.
Ладони скользят по обнаженному телу, как будто вспоминая каждый шрамик, каждую ямочку, каждый очерк татуировки на нанометры выступающие над поверхностью кожи. Он знал их все. И да, это была его Челс. Измученная, похудевшая, но его. Его жена, мать его ребенка. Любимая женщина, которую он найдет на другом конце земли, если понадобится, только, чтобы она всегда была рядом.

Это тихое и короткое "еще" ударило, казалось, по всем нервным окончаниям сразу. Ли шумно выдохнул и только сильно, почти до боли в костяшках сжал простынь. Просто нечеловеческого труда стоило сейчас не сорваться. Это так заводило, так подстегивало и затуманивало мозги, что хотелось не просто шумно дышать, а уже выть в голос. Но он сдержался. Кроме этого почти незаметного движения его не выдало ничего.
И нет, он до сих пор все держал под контролем. Только чуть ускорился. Совсем немного. Чтобы хоть как-нибудь выполнить ее просьбу и выдержать эту пытку самому. Ему было нестерпимо хорошо. Как будто он до этого вообще ни разу в жизни ни с кем не занимался сексом. Как будто в первый раз. Такой жаркий, томный, но, к счастью, не настолько быстрый. Хотя Ли и рисковал сделать его таковым. Слишком долго у них с Челси ничего не было, а то, что он периодически передергивал в душе - абсолютно не в счет. Это чисто для того, чтобы напряжение сбросить. К удовольствию это имело слишком мало отношения.
Но эта медленная сладкая пытка не могла длиться вечно. Тем более, что и Ли бы эту самую вечность не выдержал. Слишком хорошо ему сейчас. Слишком горячие губы. Слишком желанны объятия. Он так давно хотел быть и с ней, и в ней. Снова, как и раньше. Хотел, чтобы она перестала его бояться, чтобы доверилась, как сейчас. И все это разом свалилось на него сейчас, как долгожданный рождественский подарок и утягивало его за собой, как все нарастающий снежный ком.
Чуть изменить угол проникновения. Нет, движения не стали резче или быстрее. Ли выдерживал заданный темп, вот только проникал теперь глубже, чувствовал как мелко сокращаются влажные стеночки внутри нее и дурел от этого. В очередной раз захотелось почувствовать, вспомнить, как это, когда она кончает, когда ее пробивает мощный спазм, а эти самые стеночки сжимают его практически до боли. Дотерпеть бы до этого момента. Как бы сложно сейчас не было, но надо дотерпеть. Надо довести ее, заставить ее выкинуть все мысли из головы, какими бы они не были, и полностью отдаться своим чувствам.
Ладонь скользнула между двух разгоряченных тел. Подушечка большого пальца нащупала влажный бугорок. Обвести его по кругу. Так же медленно и горячо, как он проникает в нее. Нажать, чуть посильнее, посылая очередной горячий импульс. Повторить, ловя губами ее вздохи и стоны, а потом приняться ласкать. Все так же медленно, так же жарко и неторопливо, как и движения внутри.
Вот только со своими губами Ли никак не мог совладать. Поцелуи стали глубже и жарче. Нет, никакой грубости. Он даже не позволял себе ее укусить. Ну его к черту эту звериную страсть. Успеется еще. Надо радоваться хотя бы тому, что она не зажимается в углу с битой наперевес.
Челси ведь тоже старается. Потихоньку, пусть и медленно, но движется вперед. Вот они уже вместе в объятиях друг друга. Он плавно, но горячо скользит в ней. Она отдается. Отдается всем своим существом. Да, сейчас пока они не могут позволить себе лишнего, но это уже даже не просто маленький первый шажок. Это прыжок вперед.
Ли терпеть не мог говорить с ее психиатром, но даже он порадуется этой новости. Значит, еще не все потеряно. И плевать на то, что она не заполнила ни одной страницы чертового дневника. Она все равно не топчется на месте. И это вызывало мощное чувство гордости. Да, Ли гордился Челси в этот момент. Дурел от желания, терпел сам, как будто он стойкий партизан в фашистском плену. Но безумно гордился.
- Малышка моя...
Губы, подбородок, скулы, шея, плечи. Ли показывал свое желание, свою страсть как мог. Целовал, не позволяя себе большего. Каждый сантиметр. Все, до чего дотянется. Но неизменно возвращался к губам. Потому что только так он мог почувствовать ее стоны, принять их, пропустить через себя, чтобы понять, что делает все правильно. Так, как надо сейчас. Такой негласный компромисс, понятный только им двоим.
Еще совсем немного ускориться, не чувствуя от Челси сопротивления. Нет, это все еще не было сильно, это даже близко не приблизилось к слову "грубость". Но так было легче, потому что Ли уже весь буквально звенел от возбуждения, и каждое глубокое проникновение било по нервам все сильнее. Больно становилось уже ему, потому что он не мог позволить себе получить сейчас удовольствие до нее. Все это делалось для нее в первую очередь. Чтобы она смогла расслабиться. Чтобы смогла хоть на несколько минут забыться и окунуться в чувства их обоих. Но туман в голове становился все сильнее, Ли уже и сам не понимал, на каких остатках воли он держится, но он выдержит. Хотя бы до того самого светлого мига, когда Челси накроет волна удовольствия окончательно.

Ли не сразу сообразил, что Челси так активно решила проявить инициативу. Все его внимание было сосредоточено на том, чтобы сдержаться. Хоть немного, хоть еще на чуть-чуть, но сдержаться. Секунда, другая, третья. Он уже буквально молился про себя, чтобы  и Челси не сдержалась. Все осознал он только в самый последний момент. В какую-то долю секунды он еще держал себя, а в следующую его буквально накрыло с головой. Он даже застонать толком не смог - дыхание перехватило. Оставалось только ловить ртом воздух, вталкиваясь в нее в самый последний раз.
Замереть на несколько секунд, пытаясь осознать себя в пространстве и только потом, когда Челси позволила, плавно вышел из нее, упал рядом на подушки и утянул ее за собой. Ему просто жизненно необходимо было сейчас держать ее в объятиях. Хотя бы еще ненадолго не разрывать этот контакт, которого они смогли добиться. Это ведь действительно сейчас был гигантский шаг. То что для других - обыденность, для них - практически подвиг.
- И я тебя люблю, - Ли мягко коснулся губами ее переносицы и снова развалился в подушках, довольно и сыто потягиваясь.
Нет, конечно, после такого воздержания одного раза было катастрофически мало, но он был рад и этому. Нельзя переусердствовать и наглеть. Слишком уж будет перебором пристать к ней снова. Нет уж. Если захочет, пусть сама покажет. А если нет, то даже и один раз за праздник.
Ли уже буквально чувствовал, что когда Челси окончательно отпустит, он снимет домик где-нибудь на побережье, подальше от людей, и не будет ее выпускать из постели неделю. Разве что, чтобы перекусить каким-нибудь нехитрым сендвичем или пиццей.
В конце концов, он тоже это заслужил. Но все это потом. Сейчас они будут нежится на удобной кровати, среди мягких подушек, обниматься и нежничать.
- Домашний день рождения - отличная идея.
Ради этого Ли забросит все, даже самые важные дела. Плевать. За один день бизнес не умрет. Не умер же за то время, которое они провели в Ираке. А день рождения сына - святое.
Если бы еще не этот чертов коп. Надо будет заняться его проблемой. Заняться плотно. Чуйка Ли говорила, что так просто это дело бросать нельзя. Возможно, удастся решить и несколько их дел, а не только эту татуированную жопу прикрыть. Это будет весьма выгодно.
Но мысли о деле копа откровенно в голову не шли. После чудесного вечера с Челси, когда она лежит, прижимается к нему, обнаженная, горячая, разнеженная после оргазма, о делах вообще не думалось.
- Все ведь хорошо? - Ли чуть приподнял голову, чтобы видеть ее лицо.
Страшно было даже подумать о том, что она пошла на секс только ради него. Она ведь не дура. Не пластилиновая кукла какая-нибудь с накаченными губешками, она думает о семье. А Ли, как ни крути, добрая треть этой семьи. Вдруг она согласилась на это, чтобы он спустил пар, а на самом деле ловила весь процесс вьетнамские флешбеки, которые умело скрывала?
Наверное, в первый раз в жизни Ли об этом задумался. И, наверное, первый раз в жизни для него это было действительно важно. Он бы никогда не пошел на это, если бы знал, что Челси против. Даже в бытность свою на Среднем Востоке он никогда не брал женщин силой. Хотя наниматели не раз предлагали ту или иную рабыню, среди которых имелись и вполне себе европейки. Но Ли не понимал, как это и, главное, зачем брать женщину силой? Все должно быть по обоюдному согласию. Но если тогда он просто отмахивался и забывал про очередной курносый носик уже минут через десять, то сейчас благополучие Челси стояло для него на первом месте.
- Тебе же понравилось?
Единственное, что Ли знал, так это то, что распознает ложь. Даже полуправду он увидит. Почувствует где-нибудь на загривке. И что тогда делать? Извиняться? Это глупо. Все уже произошло. И, если Челс этого не хотела, исправить что-либо не получится. Придется снова вернуться к началу.
Снова дурацкие семейные треннинги, когда надо рассказывать друг другу о своих чувствах и чувствовать себя максимально нелепо. Снова бояться прикосновений, даже мимолетных. Ждать, когда она сама созреет, чтобы банально взять за руку или чмокнуть в щеку. Ли, вспоминая это, уже готов был завыть дурниной. Так, что Лео даже и не снилось.
Но ведь она же здесь. Сейчас. Лежит в его объятиях, прижимается к нему всем телом, он даже чувствует ее сердцебиение. И это неимоверно, почти нестерпимо хорошо. Настолько, что отпускать ее из объятий не хочется. Хочется снова и снова целовать аккуратный носик, порозовевшие щеки, мягкие губы. Это ведь настолько чертовски хорошо, что и словами-то сложно выразить.

Ли не совсем этого ожидал. Обычного "да" было бы вполне достаточно. Но сейчас он понял, что надвигается не просто гроза, а самый настоящий ураган Ирма, который, если вовремя и как надо не отреагировать, превратится в апокалипсис. И вот надо было все испортить? Столько к этому идти, чтобы одним дурацким вопросом школьника, обратить весь прогресс в пепел.
Но время для уничижений еще наступит. Сейчас надо было срочно исправлять ситуацию, как угодно доказывать, что уж кому-кому, а своей жене он верит не просто на сто процентов, а на тысячу, десять тысяч.
- Эй-эй, малыш, - Ли приподнялся на локтях, смотря Челси в глаза. - Я и не говорил, что не верю тебе. И даже не думал.
Переживания за то, что ей было хорошо вряд ли можно было считать недоверием. Ведь вопрос не стоял "тебе не было плохо со мной?". Нет, вопрос стоял "тебе понравилось?". То есть весь негативный подтекст появился только из-за ее неуверенности в себе, из-за ее страхов. В обычной жизни девушка бы просто промурлыкала "да". Но у него не обычная девушка, пережившая совсем не обычную травму. И он это нихрена не учел.
Но не говорить же ей, что он хотел потешить свое самолюбие, услышать от любимой женщины, что ей с ним хорошо. В их нынешней ситуации Ли скромно считал, что он на такие вопросы прав особо не имеет. И так добился практически невозможного. Еще и самолюбие этим тешить? За такое она его просто закопает, а психиатр возродит, чтобы выдрать ему вены. Такой прогресс уничтожил собственными руками.
- Мне просто важно, чтобы тебе было хорошо.
Он медленно сел, обхватывая Челси за талию и мягко прижимая к себе. Зрительного контакта он не прерывал. Ей важно видеть, что он говорит правду. Пусть видит. Ли скрывать нечего.
- Мы давно не были вместе, и я не был уверен, что все сделал правильно.
Голос тихий, спокойный, легкая улыбка на губах, мягкие объятия. Ли вообще и представить себе не мог, что он в принципе может быть таким нежным, деликатным, спокойным. Как-то раньше даже намека на такой опыт не было. Да и желания к такой ароматной буквально шелковой ванили, никогда не наблюдалось. Но, оказалось, что при определенных обстоятельствах это может быть куда чувственней и желанней того, к чему он привык.
- Поэтому мне было важно услышать это от тебя. Это не недоверие. Вдруг я где-то был грубоват или резковат, ты же знаешь, как у нас раньше было. Мог не сдержаться, и сам этого не заметить, потому что мне было неимоверно хорошо.
Еще чуть приблизится, начать целовать напряженные губы, щеки, скулы, и снова возвращаться к губам. С Челси Ли чувствовал себя дома. И неважно, где этот дом. В Бостоне, на Кубе или на Мадагаскаре. Главное, чтобы с ней. Он даже в Афганистане, в какой-нибудь пещере у костра рядом с ней чувствовал бы себя дома. Давно забытое чувство из детства. Такое теплое, уютное.
Лучше бы им не уезжать с Мадагаскара. Уйти из поселения в глубокие джунгли, построить домик, жить себе втроем. Изредка появляться на ярмарках с курами или сыром из молока зебу, и горя не знать. Мамаша никогда бы их там не нашла. Просто не смогла бы, и в какой-нибудь момент просто плюнула бы. Не было бы Ирака, пустыни, трупа султана. Ведь их могут начать искать. Чертовы боевики даже в благословенную Америку поедут. Разве что старый клиент прикроет, добьется прекращения преследования. А это было бы весьма кстати. Бизнес на Ближнем Востоке был самым прибыльным.
- Пожалуйста, прости за то, что ляпнул, не подумав.
Ли с легкой улыбкой боднул Челси в плечо, как бы намекая на перемирие. В конце концов, он ведь и правда не специально. Испугался, немного запаниковал и все самым позорным образом испортил.
- Давай, забудем о том, что я сказал и вернемся к тому, что было до.
Ли медленно опустился обратно в подушки и потянул Челси за собой, так, чтобы она улеглась сверху. Так было весьма удобно ее гладить. По плечам, по спине, легонько царапать ногтями. Не больно, скорее расслабляюще. Пусть забудет тревоги. Утро вечера мудренее. Утром им еще разбираться с чертовым копом с его зверинцем. Надо же, в конце концов, долги-то отдавать. Уж чего-чего, а этого Ли просто-таки терпеть не мог. Лучше раз расквитаться - найти чертового подставщика, а потом спокойно вернуться к своим делам, семье и моральному состоянию жены. Надо же, в конце концов, возвращать ее обратно в бизнес. Без нее было несколько тяжеловато.