Джон пропал.

От этой новости внутри что-то оборвалось, и тревожное предчувствие, липкое и холодное, сжало ребра.

Редж не помнил, каким чудом успокоил сестру и уговорил ее хоть немного поспать. Поразительно, что Ирвинг ничего ей не сказал. Абсолютно суицидальная предосторожность. Райт только потом поймет, что это сыграет им обоим на руку.

От нервного напряжения руль слушался плохо. Благо, ночная дорога была пуста, иначе бы скованная реакция обернулась бы аварией на въезде в Бостон. И все же он продолжал и продолжал набирать номер Джона. Мобильный оператор не сообщил ничего нового: абонент по-прежнему был бог знает где.

- Чтоб тебя, Ирвинг, - прошипел Райт, со злости стукнув рукой по панели. - Неужели так сложно держать нас в курсе. Жарналюга херов.

Они с Лиз уже успели сообщить полиции, и что теперь делать - неизвестно. Редж судорожно соображал. Пожалуй, надо подключить все свои связи. И плевать, что глубокая ночь.

Но сначала - успокоиться.

К этому способу он прибегал крайне редко, но сейчас нервы были напряжены настолько, что ими можно было пробивать стены. Редж раздраженно порылся в комоде, достал шуршащий сверток, разложил на столешнице, на глаз прикинул граммовку травы. Отборная индика. Расслабляющая дозировка и сорт. Чтобы без галлюцинаций, жора и прочего дерьма.

Косяк получился ужасно кривой - пальцы дрожали. Дурман прошелся по легким, проник в кровь и разошелся по организму. Самокрутка в руке перестала трястись. Редж поморщился от специфического запаха. Он напомнил о смерти. И о том, что скоро, возможно, придется столкнуться с ней снова.

Он еще не знал, насколько был прав.

Освободившееся сознание угодливо подсказало, что Джон недавно говорил о какой-то поездке. Подробностей не говорил, но был очень взбудоражен. Это будет сенсацией - говорил он. Если всё получится. Что должно получиться, он не сказал. Но, кажется, упомянул, что это связано с политикой и наркотиками.

На частной территории мэра одного небольшого северного города пряталась одна из ферм, но эти факты сопоставились в голове только сейчас.

Редж обзвонил своих ребят - не видели ли они кого-то вроде Ирвинга. Тишина. Артур тоже ничего не видел, однако заметно напрягся. У Райта появилось ощущение, что он привлек к ситуации лишнее внимание и может об этом пожалеть. Может, всё бы обошлось, если бы он не впутал Арчи.

Марихуана сделала свое дело - Райта сморило и вскоре он задремал на кровати, забыв раздеться.

Проснулся от раздражающего, буквально бьющего по мозгам звука телефона, и это был не будильник. Звонили с северных ферм.

- Доброе утро, босс. - Редж отозвался почти нечленораздельным хрипом. - Вы ночью интересовались... Так вот, заверяю, ферма в безопасности, любопытствующих устранили.

- В смысле устранили? - Райт мгновенно проснулся и резко вскочил с кровати, отчего в голове отдало тягучей болью, как будто мозг стукнулся о черепную коробку. - Что вы сделали?!

Заподозрив, что что-то в его работе пошло не так, настороженный работник рассказал, что ночью действительно было проникновение на ферму. Два журналиста. На посту была только рядовая охрана, так что долго не разбирались - одного пристрелить хотели, да только тот с перепугу навернулся с лестницы и свернул шею, второго треснули прикладом, чтобы не поднимать шуму, так как он успел выбежать туда, где могли услышать посторонние. Обоих скинули на дорогу, якобы авария.

Подробного описания сотрудник дать не мог, но, по словам охраны, треснули "чернявого и кучерявого". Редж тяжело вздохнул, чуть покачнувшись. Кому надо было молиться, чтобы это оказался не Джон? А если Джон, то чтобы он остался жив - каким-то чудом?

Редж не помнил, как провел последующие сутки. Делал всё на автомате. Пожирали гнетущие мысли и почти полная уверенность, что Ирвинга он больше не увидит. Что же будет с Лиз? И как ей сказать об этом?

Вдруг звонок от Арчи. Ему доложили о ситуации. Оказалось, что охрана сработала халтурно. Журналистов нашли местные. Одного по понятным причинам отправили сразу в морг (под грудной клеткой Реджа что-то упало), второго не добили - так что он в больнице без сознания. И теперь он, Артур, едет туда, чтобы самому закончить то, что не сделали подопечные.

- Артур, стой... - тут же бросил Редж и услышал, как затихли шаги друга по ту сторону трубки. - Не спеши. Я сейчас приеду.

***

"Сейчас" обернулись в несколько часов пути. И вот больница. Перед ним действительно Джон. Вид отвратительный. Кажется, что он мертв - бледен, весь в гематомах и отеках. Но нет, жив - дышит, зараза. Через трубку, но дышит.

Редж тяжело вздохнул.

- Ты же знаешь, что это необходимо, - нетерпеливо проговорил Артур, едва медсестра вышла.

- Нет, - упрямо повторил Райт. - Посмотри - он же в коме. Как он тебе навредит?

- Он может из нее выйти. А сейчас - лучший момент для того, чтобы убрать его без лишних вопросов. Умереть будучи в коме - обычная вещь. Потом будет сложнее.

- Знаю, - нахмурился Редж. - Но я не могу. Это мой друг. Как ты не понимаешь? Ты бы убил меня, если бы я так же лежал?

Молчание Артура Реджу не понравилось, но бывший однокурсник все же проговорил:

- Это разные вещи. Ты не станешь болтать.

- Он тоже не станет.

- Это же журналист. Такие не могут долго молчать.

- Он сможет. Я присмотрю за ним.

Кажется, Артур все-таки смог оценить силу дружбы. А может, немного впечатлился образом умирающего Райта. Так или иначе, он нехотя хмыкнул, бросил дежурное "Под твой контроль" и пошел договариваться с персоналом, чтобы обменять валюту на способность быть невидимкой.

***

Когда Джон очнулся, Реджу доложили лично. Тогда же он узнал, что друг ничего не помнит. Задачу упрощало и то, что Ирвинг сам позаботился о том, чтобы не оставить себе никаких подсказок. Еще и фальшивые документы сделал. Райт не переставал удивляться тому, как далеко зашел вечно правильный и послушный Джон.

Впрочем, почему Джон. Гарри. Гарри Хант.

- Он все еще представляет угрозу, - упрямо твердил Артур.

- О чем ты? Он ничего не помнит. Он даже не помнит, кто он сам. Он безопасен, Артур. Пусть он вернется домой.

- Безопасен тот, кто мертв, Редж. И пока это не так, он не вернется.

Эти споры шли долго. И всё это время Лиз мучилась и затухала на глазах. Хотелось покончить с этим. И раз Лиз больше не увидит Джона - пусть перестанет его ждать.

Придуманный Реджем план Артуру понравился.

***

Реджинальд остановил машину возле дома Ирвингов, осуждающе глянул на себя в зеркало заднего вида и тяжело вздохнул. Он и не думал, что это окажется так тяжело. Всё это время он следил за Джоном издалека. Знал, что он жив. А в это время сестра терзалась от неведения, и он никак не мог унять ее боль. Больше того - не помогал в поисках, а только препятствовал им за ее спиной.

Позор, - мысленно сказал он себе.

Предстоял тяжелый разговор. Но это было необходимо. Так Лиз сможет идти дальше. Ведь Джона - такого, каким они его знали - и правда больше нет. Сейчас он осознал это отчетливо. И ощутил настоящую скорбь.

Иногда быть физически живым - недостаточно.

Райт, медля, взял большой конверт для документов, вышел из машины, неспешно прошел к дому. Ноги будто налились свинцом. Позвонил в дверь.

- Привет, Лиз, - он даже не попытался улыбнуться. Это уже ни к чему. И без того достаточно ей врал - зачем теперь фальшивые улыбки. - Миссис Ирвинг дома? Я... У меня есть новости.

Подпись автора

Wright is always right

Казалось, прошла вечность, пока дверь открылась. Отчасти Реджу хотелось бы, чтобы дома никого не оказалось, но это было наивно. Специально же приехал в такое время, чтобы всех застать.

Вместе с легкими шагами сестры послышался тонкий и негромкий щенячий лай, всегда вызывающий дикое умиление. Но не сейчас. Сейчас даже щенок не мог отвлечь от того, что предстояло сделать.

- Привет, Макс, - Редж ласково погладил щенка, мягко убирая его со своих брюк. Обычно Райт радовался не меньше животного, кидаясь его тискать и чесать с восторженным криком "Кто здесь сладкий малыш? Это ты!". Но не сегодня. Сегодня игры с малышом Максом будут совсем не в кассу.

Закрыл за собой дверь, снял и повесил пальто. Папка оставалась в его руках, лишь ненадолго он ее отложил, чтобы раздеться, но в руки Лиз передавать не спешил.

Может, и хорошо, что миссис Ирвинг спит. Не придется успокаивать двух женщин одновременно. Утешать - это для Реджи, как, наверное, для многих мужчин, было тяжело и получалось из рук вон плохо.

Вместо ответа на вопрос Лиз Редж вздохнул. Хотелось забрать несчастное полотенце из ее рук, но думалось, оно ей еще понадобится.

- Давай присядем.

Он мягко приобнял ее и отвел в гостиную, посадил на диван и сел рядом сам. Заботливо взял ее за руку, с волнением посмотрел в глаза, ловя любые перемены в них. Меньше всего хотелось причинять сестре боль.

- Мне больно об этом говорить, но...

Тянуть было глупо. Лиз и так измучилась. Лучше сразу к сути. Как пластырь оторвать.

- Джона больше нет, - голос дрогнул. В роли старшего брата он становился куда чувствительнее, чем когда руководствовался интересами бизнеса. - Его останки нашли в сгоревшем заброшенном здании. Здесь, - он положил между ними папку, - материалы расследования и экспертиза. Это точно он.

Пусть Редж не мог прочувствовать скорбь от потери друга, ведь знал, что тот жив, но зато искренне мучился от того, как страдает сестра.

- Мне жаль, - сдавленно добавил он и крепче сжал ее руку.

Подпись автора

Wright is always right

Папка с документами действительно казалась непосильно тяжелой и тянула к земле, несмотря на то, что по факту не могла быть весомее нескольких листов бумаги. Передавая ее сестре, Редж невольно удивился, что Лиз смогла ее удержать и не уронила на диван или на пол.

Для человека с совестью ложь становится огромным грузом, который ложится на его плечи. Лиз же тем временем придавило отчаянной болью. Редж это видел и не знал, как не сорваться и не признаться во всем. Сказать, что всё хорошо, что Джон жив, просто сейчас он далеко отсюда и потерял память, но он обязательно вернется и всё наладиться... Наговорить любой чепухи, только бы Лиз не было так больно. Только бы она больше не плакала.

Разумеется, Редж не мог себе позволить рассказать ей. Это бы опасно и для нее в частности, и для их с Артуром бизнеса в целом. Нельзя было так рисковать. За эту извращенную ответственность хотелось себя ненавидеть.

- Лиз... - Редж попытался коснуться ее, чтобы успокоить, но она отпрянула, ограждаясь, словно загнанный зверь. Естественная защитная реакция, логически объяснял себе Редж. Вот только вид сестры, ее страдание, ее шок и отрицание совсем не казались естественными. Пожалуй, он еще никогда не видел ее такой. Не считая разве что смерти мамы. Для него Лиз была вечным смеющимся ребенком, рожденным для счастья и сказки. А теперь ее сказка разбивается в мелкие осколки у него на глазах. И разбил ее он сам. Он и его чертова трава.

Райт долго не находил, куда себя деть, но все же не выдержал и придвинулся к сестре, крепко ее обнял, удерживая от нервных покачиваний и позволяя проплакаться ему в плечо. Совесть настойчиво душила, так что в горле встал нервный ком. Редж сам был близок к тому, чтобы прослезиться. Вот только не от скорби и боли потери, как Лиз. А от осознания собственной подлости.

Старший брат заботливо погладил трясущуюся в его руках Лиз по волосам.

- Я понимаю, Лиз. Мне очень жаль. Никто из нас не ожидал этого...

Он еще долго бормотал разные слова утешения, которые иногда напоминали ему откровенный бред. Но он просто не знал, что сказать, чтобы сестре стало легче. Словами тут не поможешь. Ей нужен только Джон. А его не вернуть.

Редж не услышал шагов миссис Ирвинг и чуть дернулся от неожиданности, когда, боковым зрением заметив движение, оглянулся и увидел мать Джона с искаженным от ужаса лицом. Кажется, она слышала обрывки их разговора и успела сделать соответствующие выводы. К сожалению, верные.

- Реджи, где мой сын? - тихо, но с щемящим надрывом спросила она, не отрывая глаз от гостя. Ее сложенные руки дрожали. Редж готов был под землю провалиться от стыда. Он и не думал, что мать Джона настолько стремительно зачахнет без него. Новость может ее убить... Но пути назад нет.

- Миссис Ирвинг... - Редж торопливо поднялся, выпуская из объятий сестру, подошел к не по годам постаревшей женщине и, взяв ее под локоть, мягко посадил на диван рядом с Лиз. Сел рядом, вздохнул. Снова приходилось доставлять боль тем, кто ее не заслуживает. - Джон погиб, миссис Ирвинг. Мне очень жаль.

Сколько раз за сегодня он уже сказал, что ему жаль? Максимально пустые слова, которые никому не сделают лучше. Но он все равно повторял их. Потому что не мог представить, что еще сделать.

Миссис Ирвинг замерла, как будто сломалась, а затем болезненно взвыла. В этот момент Редж понял, что нет ничего хуже боли матери, потерявшей своего ребенка. Она не спорила, не отрицала, как Лиз. Реджу она верила и не требовала доказательств, так что он не стал даже заикаться про папку. Просто молча опустил голову, не в силах наблюдать за страданиями двух женщин, старшая из которых, склонившись, хрипло и сухо плакала.

Редж поднялся и прошел на кухню, налил два стакана воды и принес женщинам.

- Что я могу сделать? - сдавленно спросил он, желая хоть как-то сгладить их боль. Вместо ответа миссис Ирвинг взялась за сердце, явно давая понять, что ей стало плохо, и тихо сказала Лиз что-то про таблетки. Очевидно, сестра давно уже ухаживала за миссис Ирвинг и знала, где находятся ее лекарства.

У Реджа тоже сжалось сердце. Только от стыда. Выдерживать было все сложнее. Хотелось уйти, но нельзя было оставлять их в таком состоянии.

Подпись автора

Wright is always right